Перед самым Новым годом прошло заседание городского Совета депутатов, где вновь героем (точнее, антигероем) стала газета «Каменские известия». Вот уже три сессии кряду «КИ» получает от горсовета пенальти, причем не просто в отсутствие вратаря — ворота на покраске. Особенно на последней сессии, где наше издание отсутствовало от слова совсем. Зато видео заседания разлетелось по сети, и месседж заместителя председателя  горсовета Адама Костоева дошел до нас. Что ж, мы рискнули позвонить ему и напроситься на интервью. Не сатисфакции ради, конечно, а с целью расставить точки над i. Интервью превратилось в дискуссию, а попутно выяснилось нечто неожиданное — что мы добиваемся одного и того же — свободы слова.

ВОПРОС ПОЛНОМОЧИЙ

— Адам Якубович, у вас есть возможность со страниц газеты выразить все те претензии, что вы озвучили на сессии. В чем они заключаются?

— Я раньше редко читал вашу газету, но в последнее время начал смотреть, что пишут «Каменские известия». Если посмотреть по моим обращениям в администрацию района, а их целая куча лежит, то суть ни одной из них не описана в газете. Ко мне часто приходят люди, например, жильцы дома № 67 по улице Красноармейской — у них идет настоящая война, ООО «ГРАД» с ТСН. А вы об этом не пишете.

— Пишем. Наша газета посвящала этой проблеме цикл публикаций, довольно критичных и резких, надо сказать. То есть, мы начали заниматься проблемой этого дома раньше вас.

— Действительно, писали. Но больше вы не пишете. А надо «давить» их дальше, ведь там, по поему мнению, присутствует злой умысел.

— Не пишем про тот дом, зато пишем про другие, у которых тоже есть проблемы с управляющей компанией.

— А в том доме все ещё страдают люди.

— Что вы подразумеваете под «давить»? Мы — газета, наши полномочия — собирать и освещать информацию, в том числе общественно значимую. Мы можем трубить о проблемах, но не решать — это прерогатива людей, облеченных властью. Например, ваша. Кстати, в том самом доме № 57 все соответствует федеральному законодательству, то есть, и вы боретесь с нормами ФЗ, и нас к этому призываете.

— Я знаю, что вы освещаете все эти проблемы, вам даже какую-то благодарность люди приносили в газету. Вы писали про многоквартирный дом по улице Пушкина, 40. От жильцов этого дома у меня тоже много обращений есть и отписки на них администрации.

— Заметьте, после нашей публикации начались какие-то движения по этому вопросу.

— Ну, там убрали свалку всего лишь, и я перед этим тоже писал обращения. Не знаю, за счет кого они её убрали — из-за меня или из-за вас.

— Мы с вами, собственно, не для того встретились, чтобы выяснять, кто именно им помог, для жильцов в конечном счете это неважно.

— Согласен, но сарай я им помог разобрать, из-за которого трактор не мог заехать внутрь.

ПИШИТЕ – НЕ ПИШИТЕ

— Мы опять отвлекаемся от темы, мы — средство массовой информации, наша задача — сообщать о проблемах. Деятельно её решать должны представители власти, которым мы, избиратели, данное право и обязанность делегируем. Мы так и не подошли к главному, из-за чего мы здесь.

— Хорошо, вы писали о проблемах жильцов с ООО «Град», о доме по улице Пушкина. Но есть ещё очень важная тема — расселение граждан из аварийных домов. Ко мне обратились граждане с одного дома по улицы Кирова, я выезжал туда. Дом в ужасном состоянии, мне этих людей стало жалко. Я написал обращение в администрацию, а мне написали, что программа расселения выполнена на сто процентов до 2025 года.

— Эту проблему мы тоже поднимали на страницах газеты. Не на примере дома по Кирова, но в том же самом ключе. Даже шире, потому что, повторюсь, наша задача — обнаружить проблему, изучить, проанализировать и осветить.

— Действительно, вы пишете, а как эта проблема потом решается?

— Деятельно её решать — задача власти. Её бездействие, например,  может потом стать новой темой для публикации. Всё. Вот наш исчерпывающий протокол — вопросы и поиск ответов на них.

— Вы могли задать вопрос комитету по ЖКХ, разобраться, где можно найти дополнительные средства.

— Задавали, разбирались. Но давайте вернемся к теме беседы. Вы заявили, что газета «Каменские известия» не пишет о городских проблемах. Но, получается, что пишем?

— Я не говорю, что не пишете. Я говорю, что мало. Это моё мнение, мой взгляд на вещи. У вас чаще показываются более благоприятные события.

— Мы как средство массовой информации должны освещать все события — позитивные и негативные, не скатываться до уровня предвзятости — вы так не считаете?

— Вы пишете про то, как глава района посетил школу, например.

— А не должны?

— Конечно должны. Но и критиковать тоже..

— Я здесь не соглашусь, что мы лишены критического подхода. Критикуем, когда есть причины, пишем о хороших вещах, когда они происходят. Здоровый жизненный баланс.

— Я считаю, что средство массовой информации должно строить мосты над пропастью, если она образовалась между властью и обществом. А она сейчас очень большая. Вы должны соединить эту пропасть.

ГАЗЕТА «АНТИНАРОДНАЯ»?

— Интересно… Ну, допустим, наш инструмент — информация — и есть способ перекинуть мост. И мы им пользуемся. Вы говорите, что мы не публикуем критику исполнительной власти, а как же серия материалов о проблеме с углем? В том числе, статья Юлии Рассказовой об «угольной мафии», которая произвела фурор далеко за пределами Каменского района?

— Да, я помню, выражение «угольная мафия» как раз тогда и появилось. Я же не говорю, что вы плохо освещаете проблемы. Я говорю, что мало. А проблем у нас по горло.

— Нет, на сессии вы сказали «совсем не пишем». Так в чем наша «антинародность»?

— Вот, за что вы «зацепились»…

— Вообще-то, это достаточно жёсткое утверждение. Получается, что мы против интересов граждан. Откуда такие выводы?

— Когда вы критикуете депутатов, вы должны проверять факты. И ведь за депутатами стоит народ. Вот почему я сказал «антинародная».

— Вы и ваши коллеги, забываете один нюанс. Кроме того, что я журналист, я ещё и избиратель. В зале на заседаниях сидит человек, ваш коллега, и он представляет округ, где я живу. А профессия репортёра просто суммирует данный факт в некую универсальность — мы, так сказать, избиратели в принципе. Разве это не даёт мне право сомневаться, задавать вопросы, делать выводы, давать оценку? По-вашему получается, что вся наша «антинародность» — это критика депутатов?

— Не только. По моему мнению, критикуя депутатов, вы отвлекаете читателей от настоящих проблем. У вас была статья, в которой вы обвиняете депутатов в высоких тарифах.

— Это было письмо читателя. И его личное мнение. К тому же, он не обвиняет депутатов в тарифах. Он пишет, что вы не занимаетесь этой проблемой. Кстати, автор этого письма на заседании горсовета говорил об этом же. А ещё он спросил, цитирую: «Вы что, хотите сделать газету ручной?». Наша видеокамера уловила голос с негромким ответом: «Да». Не понятно, кому он принадлежит, но шёл он со стороны президиума. Значит, вы — за критику исполнительной власти, но против критики представительной? Свобода не бывает частичной.

— Нет, я согласен с вами, что СМИ должны быть независимыми. Но разве вы не должны проверять факты?

— Факты — да, хотя ответственность за приведенные факты несет именно автор. А вот мнение — дело сугубо субъективное. По закону газета может не разделять мнение автора публикуемого материала — всё это укладывается в концепцию свободы слова. Знаете, как говорил Вольтер: «Я могу быть не согласен с вашим мнением, но я отдам жизнь за ваше право высказывать его». Кто мешал вам вступить в нормальную полемику на страницах нашей же газеты? Мы бы опубликовали ваше мнение в порядке обсуждения или без него.

— Я выразил свое мнение на заседании сессии, и снова буду говорить. Я говорил в адрес вашей газеты, чтобы вы отреагировали.

— И вот я здесь. Вы требуете уволить редактора, почему? Каким, по вашему мнению, должен быть руководитель СМИ — управляемым?

— Нет, он должен быть именно независимым. Редактор Алексей Уфимцев слишком долго занимает этот пост, пора менять.

— Вроде как «засиделся», получается, по-вашему. И это единственная причина?

— Тогда скажите, что хорошего было сделано в газете за это время?

— Во-первых, «Каменские известия» из погрязшего в долгах издания превратились в одно из немногих прибыльных муниципальных предприятий. Во-вторых, газета именно при редакторе Уфимцеве перестала быть личным фотоальбомом правящей семьи. При этом первое — следствие второго. Разве этого недостаточно, чтобы руководитель оставался на своем месте?

— О финансовой ситуации в газете мне ничего не известно.

— Вы вполне могли меня выслушать как представителя редакции на заседании сессии — но отказались. Я имею в виду не лично вас, а вообще депкорпус.

— Вы тогда не были уполномочены представлять газету.

— Ладно, это не принципиально. Но получается, что о газете вы сложили мнение на основании частичного мониторинга — по публикациям за некий последний отрезок времени. О финансах тоже не в полной мере осведомлены. Не рано ли выносить «приговор»? Вы же сами призываете проверять факты, а в итоге и на сессии, и в нашей беседе оперируете неполными или неверными фактами. И сейчас, по сути требуете уволить человека только за то, что он имеет многолетний опыт работы.

— Хорошо, я найду время, чтобы почитать подшивку газеты и буду читать публикации в дальнейшем. Я обратился в адрес газеты, чтобы привлечь вас к городским проблемам, о которых нужно писать больше. Надеюсь, всё так и будет.

Максим ПАНКОВ. Фото автора.

P.S. Интервью получилось странным и совсем не соответствующим характеру и тону выступления зампреда на заседании сессии. В последнее время это стало тенденцией в коридорах власти — учить повара готовить, журналиста — писать, руководителя успешного предприятия — руководить, юристов — убеждать, как именно следует трактовать законы. Этот постскриптум автор оставляет чисто за собой, поскольку все чаще выход на власть (не всегда и не на всю) становится, выражаясь словами министра Лаврова, разговором немого с глухим. А всё началось с серии критических заметок в адрес горсовета (кстати, райсобрание в этом отношении проявляет куда большую терпимость к СМИ). И ведь мы всегда позиционируем себя открытой трибуной: действительно как свободные СМИ даем право выразить мнение всем сторонам. Но проще постучать туфлей по трибуне, показать Кузькину мать, призвать разрушить Карфаген. А до самого простого — написать в газету и изложить своё мнение, несогласные депутаты почему-то никак не додумаются. Или элементарно получить информацию о работе издания в рамках депутатских полномочий.