Недавняя публикация в «Алтайском крестьянине» о затяжном противоборстве пчеловодов и фермеров в Троицком районе вызвала бурное обсуждение в тематических сообществах и обнажила нерв. Как примирить две стороны, которые в принципе не должны бороться?

Напомним, что в одном из сел Троицкого района два года назад погибли пчелы у местных пасечников после обработки ближайших рапсовых полей СЗР. В «пчеломоре» обвинили главу КФХ. С некоторыми из пчеловодов фермер смог договориться полюбовно, другие подали иски в суд. Одновременно «междоусобица» перекочевала из правового поля в поля реальные: на дороге к сельхозугодиям стали появляться доски с гвоздями и саморезы, а в валках — разнокалиберные «железки», выводящие из строя жатки комбайнов. Нечто подобное случалось в разное время в других районах Алтайского края. Крупный конфликт между «полем» и ульем» разгорелся 4 года назад в Шипуновском районе, смерть пришла с рапсовых полей в ульи в Каменском районе в 2022 году. И везде конфликт проходил по лезвию ножа.

ЗЕРНА И МЁДА СОЮЗ ВЕКОВОЙ

Впрочем, в нашем регионе есть положительные примеры, когда полеводы и пчеловоды составляют симбиоз. Так, например, уже много лет поддерживаются добрососедские отношения между «полем» и «ульем» в Табунском районе.

Руководитель предприятия подчеркивает, что со всеми пасечниками, которые располагают ульи вблизи полей, налажена постоянная связь. По букве закона достаточно разместить объявление по должной форме и в установленные сроки в местной газете. Однако такая мера носит формальный характер, так как не все выписывают районную прессу. По сути полевод с чистой совестью уведомил, а по факту пчеловоды остались неинформированными.

«У нас есть реестр пчеловодов, и мы всех персонально уведомляем о предстоящей химобработке, показываем им место, куда можно поставить ульи, чтобы не допустить перелета пчел. Так они друг другу не вредят и нашим посевам максимальную пользу приносят. Мы заинтересованы в пчелах для нашей кондитерской семечки. Для того, чтобы пчеловоды к нам приезжали и ставили свои ульи, рядом с подсолнечником сеем гречиху, фацелию, донник», — отмечает Отто Гросс.

ПОСТОРОННИМ В.

При этом не каждому полеводу нужны симбиотические отношения с ульем. Соответственно, исчезает база для договора и начинаются проблемы.

«Есть знакомые, которым они (пчеловоды, — прим. «АК») препятствуют посеву подсолнечника там, где раньше было разнотравье. Говорят, будешь сеять, я тебя после обработки засужу. Настоящий узаконенный шантаж», — пишет в одном фермерском чате в Вацап алтайский фермер.

Многие аграрии считают одной из причин медовых войн тот факт, что пчеловоды нередко работают по серой схеме — то есть имеют гораздо больше пчелосемей, чем указано в паспорте, а иногда и вовсе пчеловодят «в чёрную», не получая паспорт. По крайней мере, если говорить об откровенном вредительстве, которое устраивают владельцы погибших пчёл фермерам, то оно может быть нужным только пасечникам, работающим частично или полностью в тени. Проще говоря, договоренности и диалоги в правовом русле могут быть только у белого бизнеса с белым.

«Должен быть реестр пчеловодов, в котором они зарегистрированы по всем правилам. И если ты пчеловод, то бери землю в аренду и подсевай культуры, которые тебе нужны. Если ты в этом реестре не состоишь, то в случае гибели пчел не имеешь никакого права на компенсацию. Если такая практика будет постоянной, черные пчеловоды либо отсеятся, либо перейдут в белый бизнес. Всё очень легко решается», — пишет другой алтайский фермер в проф. сообществе.

Ещё один комментарий в тему:

«Пару лет назад мы как-то договаривались с пчеловодами, лично предупреждали об обработке, они закрывали в нужный день ульи. А в прошлом году пришел один из пчеловодов к нашему заму по сельхозработе и говорит: вы взяли залежи с разнотравьем, вспахали и посеяли подсолнечник. С разнотравья у меня брали мед по 300 рублей, а с подсолнечника будут брать по 100. Кто мне заплатит эту разницу? Этот человек не платит налогов, не создает рабочие места, а пытается мне вменить упущенную выгоду. Давайте мы не будем работать, пусть пчеловоды кормят страну. Люди каждый день используют в пищу подсолнечное масло. А мёд кто-нибудь ест каждый день?»

Эксперты Россельхознадзора считают, что выстраивание договорных отношений — самый действенный способ остановить непримиримое противоречие.

Россельхознадзор подчеркивает, что законодательство сегодня не предусматривает согласование сроков и порядка обработок растений СЗР с пчеловодами, а только налагает обязательства в срок и должным образом уведомить их. В то же время официально составленный договор может обязать обе стороны согласовывать свои действия. Растениеводов своевременно уведомлять пасечников об обработках, а пасечников, соответственно, вовремя убирать пчел с указанной территории. Даже в случае экстренных ситуаций, когда фермеру необходимо в кратчайшие сроки обработать поле средствами защиты растений, общими усилиями можно решить вопрос с изоляцией пчел и перемещение пасеки на безопасное расстояние. Другой вопрос — каждому ли фермеру и пчеловоду это нужно?

ПЧЕЛИНЫЙ ПАСПОРТ

«Возможно, сегодня уже появилась необходимость внести изменения в действующее законодательство, регулирующее деятельность растениеводов и пчеловодов, которые сделают договор между этими сторонами обязательной процедурой. Тогда с повестки снимется масса вопросов, — полагает Андрей Миронов. — Но мы бы хотели упорядочить действия и примирить фермеров и пасечников уже сейчас, до начала сезона обработки растений».

Дело за малым – привести законодательную базу к общему знаменателю и для тех, и для других. И если растениеводство сегодня живет буквально за прозрачной стеной, пошагово отчитываясь в своих действиях в информационных системах, то часть пчеловодов вполне комфортно обживает тень. Многие эксперты согласны с тем, что полностью вывести пчеловодство из серых и черных схем сегодня крайне непросто, но уже сегодня с вводом обязательной идентификации сельскохозяйственных животных, птиц и пчел реализуются механизмы упорядочивания деятельности пчеловодства.

Эксперты отмечают, что серые схемы ведения пчеловодства могут оказаться губительными для самих пчеловодов. Если пчелы неизвестного происхождения или количество пчелосемей превышает официальные «паспортные данные», то какая-то часть пчел не была исследована и обработана в соответствии с ветеринарными правилами. Такие пчелы могу стать разносчиками заболеваний, в том числе опасных, способных в целом районе выкосить медоносных насекомых, как чума Средневековье. Такие заболевания в крае сегодня есть.

«Конечно, неучтенные в паспорте пчелосемьи являются нарушением ветеринарно-санитарных правил», — резюмирует Андрей Миронов. — Для контроля за соблюдением закона о пчеловодстве у нас есть определенные инструменты. Например, работа с обращениями граждан. По каждому мы обязаны провести проверку. Для этих целей организовываем выезды без предупреждения, с помощью которых выявляем пасеки без оформленного должным образом паспорта. И, конечно, помогает мониторинг ФГИС «Меркурий» и ФГИС «Цербер»: если пчеловод не зарегистрирован в программе, значит, он работает по серой или черной схеме».

Сегодня за нарушение ветеринарно-санитарных правил предусмотрен штраф в размере от 500 рублей для физических лиц до 20000 рублей для юридических. Для пасечника это чайная ложка дёгтя в цистерне мёда. Назначенные судом компенсации за погибшие пчелосемьи часто выражаются в нескольких миллионах рублей — для фермера это верный путь к финансовому краху.

«Но при рассмотрении вопроса оформления ветеринарных сопроводительных документов на мед или вопроса возмещения ущерба за погибшую пасеку факты нарушений со стороны пчеловодов играют решающую роль», — говорит руководитель Управления Россельхознадзора по Алтайскому краю и Республике Алтай.

«На каком уровне решать эту проблему?» — задаются вопросами фермеры.

«Нужно легализовать их работу, внести изменения в закон, в т. ч. касаемо договоров. Мы на своей земле работаем, платим за неё налоги и аренду…».

«Решение — официальная регистрация и белый бизнес. Но как их по факту всех отследить? В долинах и бескрайних полях?»