А началось все в апреле 2023 года. В одной из квартир на первом этаже по улице Молодежная, 14 внезапно обвалилась стена, отделяющая кухню от санузла. Тогда причиной обвала стало затопление от соседей сверху. С коммунальной аварией быстро разобрались, соседи компенсировали локальное разрушение. Стену привели в порядок и оштукатурили. Только три месяца прошло, а стена продолжала мокнуть. Причем, не сверху, а снизу.

Ольга Николаевна Субботина живет в доме по Молодежной с момента его ввода в эксплуатацию. Ее отец получил квартиру в новостройке. Ольга в то время училась в училище, ее сестра была школьницей. С такой проблемой столкнулись впервые за много лет.

«После апрельского потопа, устранили все его последствия, задумали делать ремонт, но до сих пор привести жилье в порядок не можем, — рассказывает она, — причиной тому является мокрая стена. Причем, началось все с маленького пятнышка снизу за унитазом, а сейчас, посмотрите, во что превратилось это огромное пятно».

Действительно весь низ кухонной стены мокрый. Недавно в раковину стала штукатурка осыпаться небольшими кусками. Когда в первый раз вызвали коммунальщиков из обслуживающей организации ЖЭУ-3, жителям квартиры № 14 сказали, что бойлер у них бежит. Затянули, мокрое пятно не ушло, а продолжило расти.

Ольга Субботина неоднократно звонила с просьбой о помощи в обслуживающую организацию, потом пришла и подала письменную заявку. Ну что-то же делать надо! Уж очень не хочется, чтобы в один прекрасный момент стена попросту на кого-нибудь из домочадцев рухнула.

Через какое-то время работники ЖЭУ заменили несколько пластиковых труб в туалете. Все необходимые материалы для этого покупала хозяйка квартиры. Однако и после замены коммуникаций стена продолжила мокнуть.

«Причина тому — конденсат, сказали мне тогда работники ЖЭУ-3, отопительный сезон закончится и перестанет бежать, — продолжает Ольга Николаевна, — закончился отопительный сезон, а сырость осталась. Потом нам сказали, что виной всему конденсат: «вот вода в Оби нагреется, и все прекратится». Не прекратилось! И мучает несколько вопросов. Мы столько лет прожили в этой квартире и с такой проблемой не сталкивались раньше. Семья у нас всего из трех человек, расход воды небольшой, чтобы от конденсата тонуть. Если нужно что-то с нашей стороны мы все готовы сделать и купить.

Я чуть ли не навзрыд плакала, просила ребят рабочих что-нибудь сделать с этим, заглянуть в подвал. Может, проблема в подвальной системе коммуникаций. Ведь никто из жильцов и понятия не имеет, в каком состоянии там трубы. Ключ от него у старшей по дому и внутрь она почему-то никого не пускает.

Был момент, когда у нас сильно запахло канализацией, вызывали аварийку. Нам объяснили, что мол «труба в подвале бежит, подопрем чем-нибудь». Колодцы почистили и все на этом. А сырость у нас периодически идет по всему первому этажу. Так что же делается в подвале и кто его осматривает? Никто из жильцов не знает по сей день

Хотели сами за свои деньги мастера нанять, чтобы он там все в порядок привел, так старшая по дому снова ключ не дала и никого внутрь не пустила. А что если причина нашей беды именно там кроется?».

Вместе с дочерью хозяйки квартиры прошлись вдоль дома. Удивило, что подвал практически наглухо закупорен. Даже окошечки вентялиционные зацементированы. Наталья говорит, что заделали их из-за кошек, которых некоторые из соседей раскормили.

После визита на Молодежную, 14, мы обратились к директору ООО «Град» Евгению Орехову, после чего специалисты из обслуживающей организации ЖЭУ-3 еще раз выехали на Молодежную, 14.

«В конце концов, нам удалось выяснить причину постоянного намокания стены, — рассказал Евгений Евдокимов, директор ООО «ЖЭУ-3», — оказалось, что в туалете лопнул металлопластик. Повреждение было практически не определить, будто кто трубу иголочкой проткнул. А эта невидимая течь постепенно пропитывала стену.

В конце июня мы полностью поменяли разводку — на счетчик, смесители, кухню, ванную. Конечно, за работу взяли деньги, ведь эти коммуникации — собственность жильцов. В нашей зоне ответственности — стояки холодной и горячей воды, общедомовые коммуникации.

Относительно канализации и состояния подвального помещения — подвал мы осматриваем три раза в неделю, если вы побываете внутри, сами убедитесь, что там сухо. В доме часто «встает» канализация и если бы мы не следили за ее состоянием, людей бы давно затопило.

Подвальное помещение проветривается, так как мы вывели через его окошечки четыре трубы.

Что касается конденсата, к сожалению, он никуда не денется. Вода холодная, а в квартире тепло. Разбор воды у дома большой, над квартирой целых четыре этажа жильцов, которые активно пользуются водопроводом».

Как бы то ни было, проблему с промокающей стеной покажет лишь время. Действительно ли происходило намокание из-за лопнувшей трубы или проблема глубже — в бетонных перекрытиях и общедомовых коммуникациях?

А пока жильцы «промокшей» квартиры, ждут — высохнет ли стена, чтобы продолжить ремонт.

Юлия РАССКАЗОВА. Фото автора.

В 300 метрах от села Караси в течение многих лет круглый год горит свалка, общей площадью порядка 10 га.

Зимой полигон горит под снегом, весной пламя вырывается наружу.

Сельчане фактически дышат продуктами горения. Такая же участь и у горожан – жителей ближайших микрорайонов. Их детям впору респираторы носить, а хочется на улице в песочнице играть.

Люди куда только не обращались: прокуратура, Роспотребнадзор, администрация. От них отмахиваются.

А недавно посыпались и угрозы от местной власти. Замглавы местной администрации на недавней встрече даже слушать людей не стал. Зато запугать «административкой» не поленился, да ходил номера машин жителей фотографировал. Как они живут и чем дышат, видимо, не чиновничье дело. Зачем помогать, если припугнуть проще?

Люди же находятся в отчаянье.

Будем обращаться в надзорные органы, региональные Минстрой, Минприроды и к местным властям. Мало того, что свалка травит людей, так не мешало бы проверить, как регоператор следит за ее состоянием.

Более подробнее о ситуации и ее продолжении мы скоро напишем.

Источник: Народный фронт.

Нынешний сезон во всех отношениях складывается непросто: нет ни одного фермера, не озирающегося на ежедневные аналитические сводки на рынке зерна. Предприятие в селе Рыбном, появившееся семь лет назад, ко дню сегодняшнему можно назвать одним из самых крупных в Каменском районе. За считанные годы они сделали из ничего конфетку — хозяйство ООО «Рыбинское» выглядит солидным и современным.

Корреспондент «Алтайской нивы» встретился с главным агрономом предприятия Андреем БИЦЮКОМ, он работает в хозяйстве буквально с первого вбитого гвоздя.

ВЛОЖЕНИЯ И ЕЩЁ ВЛОЖЕНИЯ

— Андрей Александрович, предприятие ваше можно отнести к разряду «молодых», но потенциал у него немалый. Расскажите, что было на старте?

— Само по себе «Рыбинское» существует давно, ещё с начала «нулевых». Около восьми лет назад его выкупил Виктор Анатольевич Шатунов — предприниматель, занимавшийся агростроительным бизнесом. В 2015 году он позвал меня на работу в качестве главного агронома, и мы начали вместе развивать хозяйство.

— То есть какой-то базис был уже заложен?

— Еще раньше здесь был государственный элеватор, стояли склады. Но времена постсоветской разрухи наложили свой отпечаток. В течение семи лет мы восстанавливаем утраченную инфраструктуру, как можем.

— Ну, можете вы весьма и весьма неплохо, мы бываем у вас периодически, и бросается в глаза, как постепенно модернизируется хозяйство. Я так понимаю, на старте вложений потребовалось немало?

— Не только на старте, до сих пор продолжаем вкладывать средства в строительство. Мы сделали новый растворный узел для приготовления удобрений. Практически каждый год модернизируем мехток, в прошлом году поставили новый силос, сделали в складе транспортер для загрузки, восстановили галерею. Это необходимые вложения, которые себя окупают.

— У вас на сегодняшний день есть возможность хранить собранный урожай? А то ведь говорят, что у аграриев две проблемы — вырастить зерно и продать его.

— Да, мы можем хранить в своих складах зерно на сто процентов. Как я уже говорил, мы установили новый силос на 300 тонн, восстановили старые склады, построили новый в прошлом году.

НАЙТИ, КУПИТЬ И «ПЕРЕПОДНЯТЬ»

— Мы сейчас говорим о материально-технической базе. Это, конечно, важно, но куда важнее земля. Сколько у вас её было в самом начале и сколько сейчас?

— При покупке предприятия «Рыбинское» обладало пашней площадью около 1800 гектаров. Сейчас шесть тысяч.

— За счет чего вы смогли расшириться? Ведь сейчас довольно жесткий дефицит земли сельхозназначения, пригодной к возделыванию.

— Разными путями — приобретая землю в собственность, арендуя у пайщиков. Например, у Казачьей станицы мы купили восемьсот гектаров. Эту землю не возделывали больше двадцати лет, и её плуг не брал. Пришлось сначала должным образом её обработать.

— Ого, да это же практически целина. И сколько в целом вы её «переподняли»?

— Много, я думаю, где-то две с половиной тысячи гектаров. Не меньше. Мы берем сейчас в аренду землю Гоноховского сельсовета — это поля, расположенные по направлению села Обского, больше тысячи гектаров. Тоже целина. С учетом нынешнего года планировалось поднимать её, но пока нам тяжело обрабатывать такую большую площадь, одновременно ведя деятельность на уже имеющейся пашне. Думаю, обработку почвы на целинных полях мы перенесем на следующий год.

— Посевная во всех отношениях была сложной. Как у вас всё прошло?

— Сама посевная прошла нормально, мы полностью её закончили 27 мая. Проблемы начались в июне — долгое время не было дождя. В какой-то момент по Каменскому району местами прошел грозовой фронт, но в Рыбном и на наших полях в других сельсоветах не упало даже пары капель. То, чего все опасались — июньская засуха.

— Так, ну засуха началась ещё раньше. Многие фермеры начали посевную раньше, чтобы зерно попадало хоть в более-менее влажную почву. Хотя, например, в конце мая я заезжал к тоже каменскому фермеру на правобережье — он снял почву на полштыка лопаты, и видно, что влага есть. Получается, картина с влажностью почвы везде разная. Как у вас с этим дела обстояли?

— Зимней влаги мы накопили немало, зябь была вспахана на сто процентов. Этот фактор только нас и спасал в июньскую жару. Но уже начались проблемы, мы в прошлом месяце начали наблюдать отмирание пшеницы и льна.

— «Поджарило» изрядно?

— Да, скажем так. В пик жары я мерил температуру почвы. На сантиметровом слое — 58 градусов Цельсия, на глубине пяти сантиметров — 38. Какое растение выдержит.

БЕЗ ОГЛЯДКИ НА РЫНОК

— Посевная была сложной ещё и в том смысле, что на рынке зерна сегодня сложилась непростая обстановка. И вообще, аналитики задавались вопросом — что будут сеять аграрии, какой сложится структура посевных площадей. Пришлось ли вам делать оглядку на рынок и, скажем, сократить в итоге площади под яровой пшеницей?

— Мы в этом сезоне площадь под яровой пшеницей не сократили, а увеличили вдвое. В прошлом году мы сеяли 2 тысячи гектаров, в этом — 4 тысячи.

— Вот это разлет. Кстати, да, вы же закончили посевную в конце мая, а значит, не сеяли гречиху. И при этом нарастили площади пшеницы. Не слишком ли это рискованно?

— На самом деле, у нас есть особые обстоятельства, при которых нам не нужно волноваться о падении цен на пшеницу. В этом году мы строим собственную мельницу на территории Камня-на-Оби, поэтому проблем с реализацией пшеницы у нас не будет. Нам нужно собственное сырье.

— Ну а реализовать муку проще, чем пшеницу, и ценники уже совершенно другие…

— Скажем так, это интереснее. Переработка дает экономическую стабильность. Если зерно пшеницы является товаром, то падение цен неприятно для аграриев. А если это сырье для производства, то низкий ценник уменьшает себестоимость производимого продукта.

— То есть пшеница теперь является вашей основной культурой. Гречихи в этом сезоне нет. Что вы ещё посеяли?

— Да, можно сказать, что на пшенице мы теперь делаем акцент. Но севооборот никто не отменял. Его нужно соблюдать, поэтому мы ввели в севооборот кукурузу, лён, сою, горох.

— С соей не все готовы связываться. Это же довольно капризная культура?

— Зато она является отличным предшественником для пшеницы, как и все бобовые. Да, конечно, она довольно требовательна к влаге. Но до нынешнего года у нас были по ней неплохие результаты.

— Ко всему прочему у сои надежное экспортное направление, что тоже немаловажно.

— По крайней мере, у нас с реализацией проблем нет.

ПРОГРАММА ПЕРЕСЕЛЕНИЯ

— Насколько вы «импортозависимы» в плане техники?

— У нас есть зарубежная техника, но пока мы с ней проблем не испытываем. В прошлом году купили в Барнауле финский трактор Valtra, в этом году взяли John Deere. Конечно, мы уже с небольшой тревогой задумываемся о том, где покупать запчасти в будущем. А так, комбайны у нас все «Палессе».

— Ну, это тоже импортная техника, если на то пошло. То есть в целом проблем вы пока не ощущаете  с автопарком?

—  Особых трудностей нет. Разве что приходится долго ждать заказанные запчасти.

— Кстати, а мельница у вас чем «начинена»? Отечественные механизмы или импорт?

— Мы купили турецкое оборудование. Это будет современная мельница, высокопроизводительная, надежная.

—Возвращаясь к «железу», работающему в поле. Многие сейчас присматриваются к китайской технике.

— И мы присматриваемся. У нас сейчас проблема с комбайнами назревает. В этом году пятьдесят процентов озимой пшеницы погибло, поэтому прошлось пересевать яровой. Озимой было в общей сложности порядка 800 гектаров. Мы не сможем начать частично уборку в конце июля или начале августа, и нагрузка на комбайны увеличится.

— Как у вас в целом настроение на нынешний агросезон?

— Настроение напрямую зависит от осадков. А если осадков нет, то все проблемы аграриев сужаются до одной.

— Сколько у вас работает человек? Все местные?

— Двадцать пять. Есть как местные, так и приезжие. Один механик, например, из Новосибирска. Главный химик — из Камня-на-Оби. Из других сел района ребята есть.

—Отмечается такая тенденция, что в сельском хозяйстве постепенно развивается «вахтовый» метод работы. Соответственно, происходит отток населения из сел в города даже из числа тружеников сельского хозяйства. Как вы думаете, нас всех рано или поздно ждёт такой сценарий?

— Это крайне нежелательный сценарий. Вахтовый метод сейчас практикуется, наверное, только в очень крупных хозяйствах. Мы немного иначе подходим к этому вопросу. Мы идем навстречу людям. Если человек готов переехать в Рыбное, то мы покупаем для него дом или квартиру. Предлагаем либо рассрочку, либо по договорам — после определенного количества лет работы в нашем предприятии жилье переходит в собственность. Это, можно сказать, наша внутренняя программа поддержки специалистов. Моё мнение — село нужно сохранять.

Макс НАМИН, «Алтайская нива».

1 of 4